Перед самым Новым Годом я возвращался на машине домой из соседнего города. Был уже поздний вечер, в домах накрывали столы и зажигали ёлки, на шоссе не было ни машин, ни прохожих и я гнал под девяносто километров в час, рассчитывая все же успеть к двенадцати. Впереди забелели столбики поворота. Боясь заноса на обледеневшем шоссе, я сбавил скорость. Сразу за поворотом фары осветили фигуру человека в большой шубе и шапке. Одной рукой он держал туго перетянутую веревками ёлку, а другой махал мне, прося подвести. Вообще я редко подсаживаю попутчиков, но мне стало жалко оставлять его одного тащиться в новогоднюю ночь по дороге, и я остановился, открыл дверцу машины и пригласил сесть. Человек положил ёлку на заднее сиденье, сел рядом со мной, с облегчением вздохнул и стал разматывать шарф. Я тут же поехал. Сосед молчал. Я взглянул на него и поразился: это был старик с седыми усами, бородой, лохматыми белыми бровями, но удивительно молодыми и веселыми глазами. Что-то знакомое было в его лице и мне показалось, что я не раз встречал его, но где — никак не мог вспомнить. Наконец я спросил:

— Вам в какое место в городе надо?

Он усмехнулся.

— Не признал, значит. Бывает. Ну что ж, рядом с твоим домом и высади.

— А откуда вы знаете, где я живу?

— Дело мое, стало быть, такое, вот и знаю. Как же это ты не признаешь никак?

— Да нет… как же… узнал… — неуверенно протянул я и подумал, что это кто-либо из соседей по дому. Мою машину в нашем квартале многие знали, зимой я один и ездил.

Мы опять замолчали. Я задумался. Неважно у меня на этот раз с праздником. Третий год обещаю купить дочке настоящую ёлку и третий раз обманываю. Никак не успеваю. Я покосился на заднее сиденье. Ёлка старика сочно пахла хвойным лесом.

— Кому ёлку везете, дедушка? — спросил я в тайной надежде: а, вдруг, продаст?

— Кому ёлку? Внучке везу ёлку. Обошел всех внучат сегодня под вечер. У всех ёлки стоят, а у одной нет. Обещал, говорит отец привести, да задержался, ёлку, наверное, никак не выберет. «А не забудет?» — спрашиваю. «Нет, — отвечает, — обязательно привезет. Обещал.» Думаю, мало ли что случится, а вдруг не привезет? Надо утешить внучку, на что ей обида такая? Вон, красавицу какую выбрал, во всем лесу такой другой нет!

— Да-а-а… — только и оставалось мне сказать. Совсем скверно у меня с ёлкой, тоже ведь обещал… Хотел хоть игрушку хорошую купить, раз нет ёлки. Зашел в магазин, а там одни куклы остались. Дайте, говорю, к Новому Году какую получше. Все отвечают одинаковые остались. Попросил какую повеселее выбрать — смеются продавщицы. Взял, даже не посмотрел как следует с досады, какая она. А с ёлкой… Ну, не успел опять купить, что хочешь делай!
Я переменил тему и спросил первое, что пришло в голову:

— Все на старом месте работаете? — и тут же поправился, — да что я, вы же на пенсии наверно?

— Не-е-т. Немного до пенсии, но еще годочков с двадцать поработаю.

Я посмотрел на него. Старик явно решил пошутить, куда ему еще двадцать лет до пенсии.

— И как же работается? Не больно тяжело?

— Работа, как работа, обычная. Кто посевернее служит, там поспокойнее, но работать дольше приходится. Кто поюжнее — служба короче, зато хлопот больше.

Я по правде сказать ничего не понял — севернее, южнее — и по инерции повторил вопрос:

— А вам как работается, здесь у нас и не юг и вроде бы не север?

— Вот то-то и оно, в точку попал. Самые хлопоты и есть. Еще хорошо, как изловчишься с одного разу все заморозить покрепче, тогда и заботы мало, почитай до самой весны. Только подуешь иной раз, да снегом получше присыпешь и вся забота. А не поспеешь с осени, так тебе на всю зиму мороки хватит. То в одном месте растает, только подморозишь, глядишь — в другом с крыши закапало, так вот и маешься без отдыха.

Я уже давно смотрел больше на старика, чем на дорогу. Ловко он Деда Мороза разыгрывает, И похож ведь! Честное слово, похож!

— Ты гляди, гляди на дорогу, нечего мне в рот заглядывать! – перервал он рассказ.

— Не беспокойтесь, доедем! — а сам думаю, такого бы деда да дочке показать, смотри, мол, какие Деды Морозы на самом деле бывают!
Старик между тем пригнулся к стеклу и с беспокойством посматривал на небо.

— Останови на минуту! — вдруг скорее потребовал, чем попросил он.

— Зачем же? — удивился я, машинально тормозя машину.

— Не видишь что ли? — Он показал рукой в поле. — Переметет дорогу — совсем застрянем.

По полю ветер нес поземку, Сугробы по обочинам курились и через шоссе побежали тонкие снежные ручейки.
Старик вышел из машины и взобрался на сугроб снега на краю дороги. Я тоже вышел и опять поразился его картинным сходством с Дедом Морозом. Да еще ночью в поле, на сугробе снега!
Старик внимательно смотрел на небо в ту сторону, откуда мы ехали. Я взглянул тоже. Оттуда на звезды наползала большая черная с белесой мутью туча. Ветер усилился. Вдруг старик поднял руку и сжатой в кулак рукавицей яростно замахал на тучу. Я невольно усмехнулся и хотел что-то крикнуть ему, но тут ветер рванул с такой силой, что я еле удержался на ногах и быстро спрятался в машину.

Мимо окон понеслись снежинки, повалил снег, и началась метель. Снег кружил, я рвался то в одну, то в другую сторону. Машина вздрагивала. Свет фар уперся в живую клубящуюся стену и в двух шагах затерялся в ней.

Старика уже не было видно. Порывы ветра становились все чаще и, наконец, слились в один яростный и беспрерывно нарастающий. Ураган засвистел вокруг машины сначала низко, потом все пронзительней, громче и вдруг, где-то на очень высокой ноте, оборвался и замолчал. Ветер стал затихать.

Ветер затихал. К машине вернулся старик и, отдуваясь, уселся на свое место. Мы поехали. Метель кончилась так же внезапно, как и началась. Старик был недоволен, опять поглядывал на небо и ворчал себе под нос.

— Будь она неладна… Неугомонная в эту зиму досталась… С полуночи ей время, а все пораньше норовит…

— Это вы о ком?

— О ком, о ком! Слепой что ли? О метели, о ком же еще? Неймётся ей! Насилу остановил.

Что он тронутый что ли? — подумал я с опаской и не стал продолжать разговора. До города было уже недалеко, я опять вспомнил, что не везу ёлки и настроение упало. Доехали ми молча.
Невдалеке от мое о дома старик попросил остановиться, вылез из машины, взял ёлку и, кивнув на прощание головой, зашагал по снегу.

Я поставил машину в гараж, взял коробку с злополучной куклой и пошел на свой четвертый этаж, радуясь встрече и особенно остро в последний момент понимая, какое разочарование ждет дочку, когда я опять появлюсь без обещанной ёлки.

Со второго этажа я уже слышал ее возбужденный голосок, а едва показался на последнем пролете лестницы, она кинулась ко мне с криком:

— Папа! Папа! Мама, смотри, папа уже здесь!

Я не успел ничего сказать, жена закричала, чтобы дочка немедленно вернулась и не выскакивала раздетая на лестницу, сама вышла навстречу и мы, обнявшись втроем, вошли в квартиру.
Дочка сияла. Жена смотрела на меня и улыбалась:

— Ты не представляешь, какой ты молодец! И сам успел приехать и такой подарок буквально перед самым Новым годом!

Я ничего еще не понял, но мне и рта не удавалось раскрыть.

— Иди, иди скорей, посмотри какая она замечательная!

Она втащила меня в комнату, и я ахнул от неожиданности. Посередине в перевернутой вверх ногами табуретке стояла красавица ёлка, пышная, стройная. В густой хвое поблескивали нитки серебряной канители и большие искристые лучистые снежинки. Я молчал, соображая, кто из знакомых мог сделать такой прекрасный подарок. Жена прижалась плечом ко мне и, кивая на дочку, тихо сказала:

— Знаешь, милый, я думала, что она с ума сойдет от радости, уж очень неожиданно!

— Кто её принес? А я ведь опять не успел купить, как и в прошлом году…

— Не успел? Конечно же, мы знаем, что это не ты. Это Дед Мороз! Верно, доченька? — она погладила девочку по голове. — Но, все-таки, как тебе удалось достать такую красивую? И откуда игрушки?

Я подошел к ёлке к осторожно потрогал снежинки.

— Я, действительно, не покупал никакой ёлки! Не успел ее купить, я серьезно говорю. Кто-то о нас позаботился, интересно, кто бы это мог быть?

Жена как будто на минуту поверила серьезности моего тона и удивилась в свою очередь:

— Как не покупал? 3а пять минут перед тобой пришел старик, наряженный Дедом Морозом, поздравил нас и сказал, что ты уже приехал и вот-вот придешь, а ёлку надо скорее поставить, потому что Новый Год уже наступает.

— Какой… старик?

— Ну, какие бывают Деды Морозы? Самый обычный, такой как всегда.

— Наваждение какое-то. Никто не видел, когда я приехал!

— А, может быть, ты все же ошибаешься, — жена лукаво улыбнулась — или, просто, забыл, что купил такую чудесную ёлку?

— Нет же. Я успел перед самым закрытием магазина купить только куклу, она там в прихожей, в коробке…

В это время в комнату вбежала дочка с раскрытой коробкой в руках и с радостным визгом бросилась к нам:

— Мамочка, смотри, какой чудесный Дед Мороз! Это тот самый, который принес нам ёлку! Смотри и борода такая же!

В коробке, аккуратно упакованный ватой лежал… Дед Мороз! Глаза его весело смотрели на меня. ЭTO был … мой попутчик! Я схватил коробку и с глупым видом уставился на него.

— Но я покупал куклу! Там в магазине больше ничего не было! Там, вообще, не было никаких игрушек больше!

— Значит, тебе, просто, повезло, — сказала жена и отобрала у меня коробку с Дедом Морозом, — повезло, так же, как нам с ёлкой,— добавила она многозначительно.

— Куда ушел человек, который принес ёлку? — почти закричал я. — Я не видел никого кто бы выходил за эти минуты из нашего подъезда!

— Ты знаешь, мне самой показалось немного странным, что он пошел не вниз а наверх.

— На пятый этаж? К кому же там?

— Видишь ли, обе верхние соседки часа два назад заходили поздравить меня и сказали, что уходят праздновать к родственникам.

— А он пошел наверх?

— Да. Я ему еще сказала, что там никого нет. А он ответил, что знает, но это ничего не значит и ушел, а я понесла ёлку в комнату и больше его не видела.

Я выскочил из квартиры и в два прыжка очутился на пятом этаже. Постучал в обе квартиры. Конечно, никто не отозвался, все было тихо. Узкая лестница вела на чердак, но дверь туда была заперта большим висячим замком. Я поднялся к ней, приложил ухо к щели и прислушался. На чердаке задувал ветер и был слышен шум метели по крыше. «Неймется ей!» — вспомнилось мне, и перед глазами встала фигура старика на сугробе с поднятой вверх рукой. Шум на чердаке усилился. Где-то заскрипела под ветром дверца или доска и, вдруг, ветер загудел и засвистел, сначала низко, потом все резче и пронзительней, как тогда в машине. Я замер. Внизу открылась дверь нашей квартиры и два, голоса стали звать меня. На чердаке все утихло. Я спустился вниз. Меня подхватили, торопя:

— Скорее, скорее, куда ты у бежал! Уже поздравление передают, сейчас часы бить будут!

Бокалы с. вином стояли на столе, а дочка, торопясь и расплескивая свой виноградный сок, кинулась наливать его в игрушечные рюмки Деду Морозу и двум куклам.
Куранты на секунду замолкли и низким ударом начали новый счет.

С новым годом!

Мне так и не поверили… Да и сам я теперь как-то не очень всему этому верю.